Фото: Игорь Гайдай
Я в Киеве
НК: Киев стимулирует писателя или, наоборот, «грузит»?
Киев — мой постоянный соавтор. В этом есть что-то мистическое, не «от ума». Например, я бы и хотела написать что-то про Одессу, ведь я люблю ее, считаю своим вторым городом, много знаю о ней — но она не подсказывает мне никаких сюжетов. А в Киеве все иначе: на каждом шагу — вот тебе фраза, или дом, или прочитанный факт, которые могут тут же превратиться в потенциальные сюжеты. Например, однажды, работая над «Николой Мокрым» из цикла «Киевские ведьмы», я зашла в Макариевскую церковь, и в тот же момент снаружи начался ливень. Это был такой момент соавторства города — я сразу же решила, что ливень пойдет и в сюжете, в эпизоде, когда героиня книги заходит в этот храм.
НК: Есть ли в Киеве что-то такое, что не перестает вас удивлять?
Меня не перестает удивлять то, что Город не перестает меня удивлять. Не устаю удивляться двум вещам — Киеву и самой себе. Я никогда не знаю, что буду делать завтра, очень часто делаю разворот на 180 градусов, искренне поражая саму себя: от театральной критики — к скандальной журналистике, от журналистики — к литературе, от свободных отношений — к «ортодоксальной» семейной жизни… Точно так же и Киев. Он удивляет меня своей «бесконечностью»: я постоянно что-то в нем для себя открываю, и не вижу этому конца. С тех пор, как я заинтересовалась Городом (а случилось это не так давно, лет шесть назад), я поняла, что интерес к истории Киева — это что-то сродни наркомании: ты втягиваешься в это и уже не можешь остановиться, тебе страшно интересно «копать» дальше. Вообще, в свое время Стивен Кинг говорил, что писатель не придумывает сюжеты, а «раскапывает» уже существующие. Я уверена, что все сюжеты моего «сериала» «Киевские ведьмы» существовали и до того, как я их «нашла». Целые залежи киевских сюжетов, до которых раньше просто никто почему-то не докапывался — и мне невероятно повезло, что я это «месторождение» обнаружила.
НК: Кто из киевлян (ныне живущих или исторических личностей) вызывает у вас уважение?
Вообще в отношении творческих людей (а меня в первую очередь интересуют именно они) слово «уважение» не совсем подходящее: эти личности слишком сложные, чтобы испытывать к ним такие однозначные чувства. Несомненно, меня восхищает Игорь Сикорский: нам сейчас очень трудно понять, насколько нереальными казались все его идеи в его время. Вот если бы я сейчас во всех интервью рассказывала, что человек может летать на метле, и я это точно знаю! — я бы выглядела в глазах современников такой же идиоткой, каким казался он, утверждая, что самолеты могут быть большими и что можно летать на винтокрылом аппарате — ведь в то время считалось доказанным, что это невозможно! Сикорский был удивительным человеком в том плане, что поверил в нереальное и доказал, что это реально. В конце-концов, он ведь родился и вырос в Городе, где всегда летали.
Вызывает уважение Анна Ахматова — мне было интересно обнаружить, что она как поэт сформировалась именно здесь.
Ну и, конечно, Михаил Афанасьевич Булгаков. Это даже не столько восхищение, сколько… тебе просто будто бы легче от осознания того, что такой же «маразматик», как ты, уже жил здесь.
НК: Как вы считаете, можно ли купаться в Днепре?
Безусловно, можно — но желательно не на праздник Русалий.
НК: Самый красивый вид на Киев — с какой точки надо смотреть?
Мой любимый — Владимирская горка. У меня даже есть такая привычка — все телевизионные интервью назначать там, просто чтобы лишний раз увидеть это место.
НК: А как же Лысая гора?
Мамма миа: виды со щита Родины-матери
Кстати, Владимирская горка является одной из 13 лысых гор Киева — об этом мало кто знает. Замечательный вид и с лысой Замковой горы. Я там в последний раз была ранней весной, и меня поразило то, насколько разные виды открываются с нее на Город: с одной стороны, «падение» вниз к Днепру; с другой — вид на Воздвиженку (ее многие ругают, но она невероятно красиво смотрится с Замковой горы); с третьей — на Андреевский спуск, уходящий вверх и «подпирающий» небо. Вообще есть множество красивых видов, и я еще не все для себя открыла. Давно хочу посмотреть на Киев с вершины Родины-матери — надеюсь рано или поздно это сделать.
НК: Чего вам не хватает в Киеве?
Очень не хватает единого стиля. Совершенно необходимо, чтобы кто-то занялся созданием единого образа Киева. В 30-е годы, когда сносились церкви, и во время войны, когда был разрушен Крещатик, Киев потерял свой цельный образ, который мы видим в произведениях классиков. Сейчас у нас дома в стиле модерна и классицизма соседствуют с убогими панельками и стеклобетонными конструкциями, и это нужно целенаправленно исправлять.
НК: Какое ваше самое любимое / нелюбимое место в Киеве?
Любимое — музей Михаила Булгакова. А нелюбимое… Пусть меня простят жители Левого берега, Оболони, Харьковского массива — но я считаю, что это уже не Киев, а прилегающие к нему окрестности. Там я не чувствую, что нахожусь в своем городе. Даже Соломенка, где я живу — буквально в двух шагах от вокзала — это уже не совсем Киев. Киев для меня — это четко, как циркулем, очерченный центр города. И, конечно, это определенная энергетика.
НК: В каком киевском кафе или ресторане вы бываете чаще всего?
Не вспомню точно, как называется это кафе… оно находится на третьей линии «Глобуса», 2-й этаж, с видом на Майдан — это место, где я чаще всего назначаю встречи.
НК: Что в Киеве вы хотели бы приобрести, но не хватит средств и/или возможностей?
Дом на Ярославовом валу, 1 («Замок Барона»).
НК: Можете попробовать на двоих с Фомой из группы «Мандри» — он тоже нам говорил, что хотел бы купить этот дом.
(смеется) Думаю, даже если мы с ним скинемся, все равно не получится.
НК: Сколько вы обычно подаете нищим?
Знаете… я редко подаю нищим, потому что редко их вижу. На тех траекториях, по которым я обычно передвигаюсь по Городу, они мне как-то не встречаются. Зато я частый посетитель «блошиных» рынков — не только в Киеве, но и в других городах, — и если я вижу какую-то трогательную бабушку, продающую старые занавески и т.п., я чуть ли не всё у нее скупаю, даже если оно мне вовсе не нужно — и трачу на это все деньги, которые у меня с собой.
НК: Можно ли назвать Киев европейской столицей, а киевлян европейцами?
К сожалению, нельзя. Киев был европейским городом до революции. С одной стороны, это была «третья столица» Империи, богатый, активно строящийся город, с цельной модерновой архитектурой центра. С другой стороны — город-сад, город-легенда, Иерусалим русской земли. Наконец, это было мистическое место, столица ведьм. И все это — все три имиджа Киева — мы утратили за одно столетие.
НК: Вы можете отличить киевлянина от приезжего, и если да, то как?
Вы знаете, никогда не задумывалась об этом. Вообще никогда… Наверное, если и могу, то только по критике. Приведу пример: сейчас очень часто звучит критика по поводу того, что у нас строится якобы слишком много церквей. Мне это кажется оскорбительным по отношению к Городу, учитывая то, сколько церквей он утратил в 30-е годы. Мы просто возвращаем ему то, что задолжали. На мой взгляд, те, кто критикует возведение храмов, скорее всего, просто не знают историю Киева.
НК: А каково ваше отношение к перипетиям вокруг возможной реставрации Десятинной церкви?
Сложное. 3-я часть моих «Киевских ведьм» была посвящена восстановлению Десятинки, и, по черновому сюжету, в связи с этим восстановлением в Городе должны были начаться страшные беспорядки. И вот когда все эти митинги начались в реальности — это был один из тех моментов, когда я сильно удивила саму себя. По мелочам некоторые вещи из моих книг сбывались и ранее, но чтобы вот так — это было впервые. И раз уж в книге церковь все-таки восстановили, я думаю, это так или иначе произойдет и в реальной жизни. Десятинка — некий символ, она всегда рушилась вместе со страной: в первый раз это совпало с падением Киевской Руси, во второй раз, в 1930-е — с окончательным крушением Киева как нашего Иерусалима. Поэтому я считаю, что эту церковь, как некую мистическую, сакральную точку, восстановить нужно. Как именно это делать — отдельный вопрос. Может, даже принять версию с лазерной проекцией Десятинки — почему нет?
НК: Вы коренная киевлянка?
Да, в пятом поколении.
НК: Вы хотели бы жить в Киеве всегда или это, скорее, временное место жительства?
В юности я не любила Город — он раздражал меня своей медлительностью, тем, что его жителям присущи очень ортодоксальные взгляды, и т.д. Всё именно так и есть до сих пор, Киев не изменился, но теперь я приняла его. То, что раздражало раньше, когда я занималась журналистикой, теперь меня устраивает: у писателя более медленный темп, чем у журналиста, так что для литератора это очень хороший город. Мое отношение к Киеву изменилось в 25 лет, когда я прочитала «Белую гвардию» Булгакова — это книга, которая научила меня любить Город. После этого я пообещала ему, что никогда из него не уеду.
НК: Если бы вы решили уйти в монастырь, какой киевский монастырь вы бы выбрали?
Когда мне было 18 лет, моя подруга ушла в Покровский монастырь, сказав мне, что рано или поздно я тоже туда к ней приду. Эта мысль засела в моей голове, и я не исключаю, что, если я стану вдовой, лет так в 70-80, я закончу свою жизнь в этом монастыре.
Об авторе
Лада Лузина — писательница, журналистка, драматург, сценарист, театральный критик.
Родилась в Киеве. Закончила Киевский театральный институт. Работая в газете «Бульвар» (позже «Бульвар Гордона»), стала известна как «самая скандальная журналистка Украины». В 2002 году выпустила свою первую книгу «Моя Лолита». В 2005-м вышла первая книга ее цикла «Киевские ведьмы», в рамках которого на данный момент издано 2 романа и 2 повести. Большинство книг Лады Лузиной иллюстрированы графическими рисунками автора. Живет в Киеве. Глава Клуба Киевских ведьм.
За что можно любить украинские вина, какие из них стоит попробовать и в какие винные бары нужно сходить в Киеве ― поговорили с Сергеем Климовым, совладельцем сети винных баров Like a local’s и организатором .
О том, можно ли считать Украину винной страной
Можно, и даже нужно. На территории современной Украины вино начали делать в южных регионах еще пару тысяч лет назад. Правда, из-за политики советов винная культура у нас развивалась совсем не так, как в Старом и Новом свете.
Новое украинское виноделие появилось в Украине уже во времена независимости, и ему всего лишь чуть более 15 лет. В начале и середине 2000-х по всей стране начали высаживать сотни гектаров новых виноградников. Сегодня в Украине ― десятки виноделен и энтузиастов, которые изо всех сил стараются делать хорошее вино, перенимая опыт у иностранных коллег. Убедиться в этом можно на Kyiv Food and Wine Festival, который пройдет 5-6 октября.
О том, как и кто пьет вино в Украине, и как изменилось потребление этого напитка
За последние пять лет в Украине появились две главные тенденции: растущее потребление сухих вин и увеличение интереса к украинскому виноделию. Если описывать портрет среднестатистического украинца, пьющего вино, как пример приведу гостей винных баров Like a Local’s, где продаются лишь украинские вина.
Долгое время нашей аудиторией были преимущественно девушки, но сейчас вином все чаще интересуются мужчины. Это особенно приятно в стране, которая долгое время считалась водочно-пивной.
В последнее время иностранцы облюбовали нашу страну, поэтому около 10% спроса на вина ― именно от иностранцев. После дегустации украинских вин они остаются либо довольными, либо очень довольными, ведь до приезда они даже не догадывались, что в Украине делают вино.
О героях украинского виноделия
С моей точки зрения, настоящие герои украинские виноделия ― малые виноделы, которые часто развиваются и повышают качество вин вопреки всему. За последние пять лет государство сделало немало шагов навстречу малым виноделам: упростили получение лицензий и других разрешительных документов. Конечно, еще есть над чем работать, но еще пять лет назад даже об этом можно было только мечтать. Мы постоянно сотрудничаем с этими прекрасными людьми на нашем фестивале, много общаемся и ездим по стране, находим новые имена, дегустируем новые вина. Это очень приятные открытия.
О том, можно ли научить людей любить вино
Я думаю, можно, причем, легко. Я бы выделил несколько простых правил, которыми можно руководствоваться:
- Правильно подбирать вино по предпочтению человека (тип, цвет и насыщенность вкуса);
- Дать выбор между винами нескольких стран, которые включали бы Новый и Старый свет, ведь стилистика их вин кардинально разная;
- К выбранному вину подобрать идеальные гастрономические сочетания, ведь культура еды и культура вина неразделимы. Если правильно сочетать одно с другим, вы ощутите некий третий вкус, который нельзя найти в еде и вине по отдельности.
О том, за что стоит любить украинские вина
За то, что они смогли появиться и развиться в своем качестве, несмотря на массу преград. За то, что несмотря на юный возраст украинского виноделия (менее 20 лет), наши вина занимают топовые места на международных винных конкурсах, получают признание мировых винных элит. А это, поверьте, многого стоит.
Любить их стоит и за уникальность терруаров и сортов. Потенциал нашей земли для виноделия в сочетании с климатическими зонами еще не до конца раскрыт. В Украине есть не только черноземы, но и сланцевые почвы, распространенные в Германии, известковые почвы, так горячо любимые в Бургундии, редкие песчаные почвы и прочие разновидности.
А наши местные сорта винограда, такие как как Алиберне (второе название Одесский черный) ― это любовь навсегда. Или обратите внимание на «родной» украинский сорт Тельти-Курук ― он отлично подойдет тем, кто любит цветочные и тропические белые.
О своих предпочтениях в украинском вине
Мне очень нравятся вина Shabo за их стабильность и растущее с каждым годом качество. Они работают в классическом старосветском стиле. Предпочитаю белые Шардоне и Тельти-Курук в выдержанных вариантах, оранжевое из Ркацители. А их Каберне в любой выдержанной позиции просто отменно.
Люблю экспериментаторов из Beykush Winery за их красную Артанию и уникальный для Украины сорт Тиморассо ― в 2019 году его впервые выпустили на рынок. Этот сорт даже в его родном Пьемонте считается очень редким.
Радует Закарпатье во главе с Chateau Chizay. Это еще один показатель того, что при правильном подходе к виноделию (закарпатцев сейчас консультируют эксперты из Венгрии) на нашей земле могут получаться хорошие вина. Пью с удовольствием их розе из Пино-нуара, а также красные выдержанные Мерло и Пино-нуар.
Одесский черный у одесситов Villa Tinta потрясающий, особенно выдержанный в дубе. Из малых виноделов прекрасны Совиньон и Рислинг у львовянина Богдана Павлия (винодельня в Бакоте), розе у Руслана Ковалевского (Korus Winery из Кропивницкого), Одесский черный у Владимира Гигинеишвили из Винницы, Йоханитер у Виталия Маланчука из Львова и Fathers Wine из Терпонольской области. Еще люблю оранжевое из квеври от бренда «Трипільське нуво» (Канев). Это лишь часть из тех вин, которые стоит пробовать в Украине.
О киевских винных барах
Бум винных баров на лицо, и его я спрогнозировал несколько лет назад. Давно не считал, но, по ощущениям, сегодня в Киеве работает не менее 40-50 винных баров. Во Львове их 14, в Одессе ― не менее десяти. Это мы не берем в расчет кофейни, которые активно начали вводить винные карты.
Однозначный must visit ― недавно открывшийся третий Like a Local’s wine bar на Подоле. Настоящий храм украинского вина, где на трех этажах собраны 55 вин от 13 лучших украинских виноделен. Из новых винных баров мне нравится Baltazar на Бессарабке: уютно, красиво, хорошие вина, хоть ассортимент и не очень большой. Всегда приятно находиться в Win Bar ― там интересная винная карта, а в ней ― более 300 импортных вин.
О винных фестивалях Киева
В этом году их было пять. Думаю, еще парочку мы дождемся в ближайшие годы. Самое главное в винных фестивалях ― предлагать что-то новое, а не копировать существующие форматы. Тогда есть шансы понравиться гостям и выделиться.
О Kyiv Food and Wine Festival
В самом начале я ставил перед собой и командой две главные цели (они так и были написаны на первой странице нашей презентации): формирование винной культуры в Украине и популяризация украинского вина. Учитывая, что за пять лет мы провели уже 12 фестивалей и готовимся к 13-му в октябре, а винных баров Like a Local’s в Киеве работает уже три, считаю, что во многом своей цели мы достигли. На нас смотрел весь рынок, начали появляться новые винные фестивали, десятки винных баров. Думаю, что Kyiv Food and Wine Festival стал одним из главных локомотивов развития винной культуры в стране и главной площадкой для презентации и развития украинских вин.
О том, что полезно знать начинающим винолюбам
Будьте более открыты к винам, которые раньше не пробовали. Пейте вина из новых для вас сортов и купажей, дайте шанс украинскому вину, и оно обязательно вас обрадует.
Читайте также: «10 фактов о выставке Body Worlds и человеческом теле».
Как много сегодня фотографов и фотохудожников. Качество картинки как-то незаметно вытеснило мастерство. Но ведь четкое, яркое, объемное изображение ― не обязательно художественное. Как и претензия на смысл ― не обязательно смысл.
Работы известного фотографа Николая Козловского непритворны и человечны. Он снимал Киев, важные для города события, простых людей и известных деятелей. И если в 1970-1980 гг традиционным гостинцем из украинской столицы был «Киевский торт», то лучшим интеллектуальным сувениром ― авторский фотоальбом Козловского.
Николай Козловский родился в 1921 году в Сумах. С 1948 года работал специальным фотокорреспондентом журнала «Огонек» по Украине ― авторитетного еженедельного издания, с которым сотрудничали лучшие репортеры, поэты и фотографы.
Среди знаменитых работ Козловского ― репортаж «Киевский Нюрнберг», фотоальбом «Киев и киевляне» и десятки других книг и альманахов. Он снимал выдающихся личностей, среди которых ― Николай Гришко, Зоя Гайдай, Амвросий Бучма, Гнат Юра, Михаил Шолохов, Булат Окуджава, Джо Дассен. Но главным пристрастием Козловского, конечно, был Киев. В 1986 году автор был удостоен премии имени Тараса Шевченко за фотоальбом «Києве мій».
Николай Козловский прожил в Киеве 50 лет, здесь же умер в 1996 году в возрасте 75 лет. Козловский оставил после себя тысячи фоторабот, но ни одного автопортрета. Вернее, не оставил публике. Завеса приоткрылась только сейчас. Потому что в Киеве на той же улице Лютеранской, в том же доме, где когда-то жил фотограф, живет человек по имени Николай Козловский ― сын Мастера.
Николай рассказал о наиболее интересных эпизодах творческой биографии отца ― человека, оставшегося за кадром многих известных киевских фотографий.
― Николай Федорович был явно увлечен городом, влюблен в Киев и киевлян. Были ли у него как у фотокора главного журнала страны какие-то особые возможности ― та же аэросъемка?
― Сказать, что он был влюблен в Киев ― это минимум, который можно сказать. Он им жил. С ним просыпался, с ним ложился спать. Как это было возможно технически? Можно сказать, что ему повезло. Но на самом деле везет тому, кто много работает. И в «Огонек» попадает только тот, кто работает качественно и любит свое дело. А «Огонек взамен давал неограниченные возможности: по оборудованию, по пленке. Не было вопроса, который нельзя было бы решить. Не имя сначала было пропуском к возможностям, а марка фирмы. Журнал был главным печатным органом страны. Звонок по телефону, и через час отец уже вылетает ― на самолете или вертолете. Кроме того, что у него со всеми были очень дружеские отношения.
― Один из авторских альбомов с простым названием «Фотографии» оформлен этим знаменитым снимком. Его можно было увидеть на календарях, на плакатах и даже на сумках. Кто эта женщина? И где это было снято?
― Работа называется «Дарю тебе солнце». И здесь изображена моя мама, беременная мной. Серьезная и яркая работа, которая несет большой объем внутренней информации. Не говоря уже о том, что на всех конкурсах, где она была представлена, она получала высшие награды.
― Сразу будет интересно узнать, кто по профессии ваша мама.
― Моя мама балерина, в то время солистка киевского Театра оперы и балета Костенко Надежда Михайловна. А продолжение этой истории ― вот эта фотография: мама уже с родившимся мной. Тоже очень емкая, важная фотография для нашей семьи. Папа говорил, что они снимали это на Владимирской горке.
Квартира на Лютеранской ― фамильное гнездо, фотомастерская и студия
Первый снимок пекторали был сделан здесь, в квартире на тихой улице Лютеранской. Она стала местом применения всех талантов мастера. Камин, сохранившийся в комнате до сих пор, Николай Федорович собственноручно обложил керамической плиткой ― авторской, по спецзаказу. Домашний очаг запечатлен на многих семейных фото.
― Вы говорите, в этой комнате были сделаны сотни самых известных впоследствии кадров. Например?
― Например, первый снимок Скифской пекторали 1971 года. Легендарное скифское золото привезли прямо с раскопок в Днепропетровской области сюда, домой к Николаю Федоровичу: запечатлеть бесценные находки должен был надежный специалист. Здесь было приблизительно 250 предметов. В квартире ночевал милиционер, под кушеткой которого стоял мешок с сокровищами на миллиарды долларов. Вот такое доверие.
― Какие еще съемки, уже попавши в историю, проходили в этой комнате?
― Также здесь было отснято подавляющее число изображений для самой сложной с точки зрения фотографии книги «Балет» 1982 года издания. Это папина гордость. В театрах свет очень плохой, а проработка фото должна быть хорошей. В этой комнате растягивали три фона: белый, черней и красный. Так что десять лет работы над альбомом прошли в этой комнате- павильоне. Наш киевский балет ведь ― явление уникальное. И многие известные люди, вошедших в историю балета, запечатлены здесь в лучшие моменты своей работы. Несмотря на то, что этой книге скоро будет 40 лет, ее уровень еще никто не превзошел ни по балетной съемке, ни по печати, ни по самой концепции.
Объектив мастера заглянул и в другие сферы киевской жизни ― изданы редчайшие профильные фотоальбомы: «Патоновцы» и специальное издание, посвященное Киевскому авиазаводу ― антоновцам. Работа фотокора журнала «Огонек» не ограничивалась только Украиной: Козловский фиксировал жизнь в самых отдаленных уголках огромной тогда страны, много путешествовал и за границей. Так появились циклы «Карпаты» и «Закарпатье», альбомы «В братской Болгарии», «В объективе Япония», «Сквозь 15 морей и 2 океана», монографии и, конечно, киевские альбомы.
Знаменитая казнь на майдане ― исторический репортаж молодого фотографа-фронтовика
Одним из самых резонансных первых репортажей Николая Козловского стал «Киевский Нюрнберг». В январе 1946-го года в столице Украины состоялся свой суд над нацистскими преступниками, совершившими неслыханные деяния в Украине в 1941-1944 гг. Приговор приводили в исполнение публично на площади Калинина ― современном Майдане. Старший коллега Козловского, военный корреспондент ТАСС Георгий Угринович, тоже фиксировал историческую казнь. Так что какие из известных фото принадлежат именно Козловскому, а какие Угриновичу, можно установить только в архиве.
― А как могли ту работу, «Нюрнберг», доверить такому молодому корреспонденту ― он же в сущности был еще мальчишкой?
― Ну как мальчишкой. Человек, прошедший войну. И к тому же тогда еще не было такого количества авторов, на кого бы можно было положиться. На этой съемке 1946-го года отец познакомился еще с одним из авторов того времени ― нашим киевским Яковом Давидзоном. Мощная фигура была, больше не было в Киеве таких. Что до отца ― человек сделал свою работу, сделал ее хорошо. Она была замечена и пошла в дальнейшую жизнь.
Самому известному альбому Козловского «Киев и киевляне» ― 45 лет
На работах из этого фотоальбома ласковый, уютный, читающий и улыбчивый Киев смотрит на нас приветливо и искренне. Городские фотопейзажи советского периода, как и предметы быта, по традиции называют «винтаж». Работы Козловского достойны более почтенного определения ― раритеты. Ведь на них мы видим не только пляжные аншлаги Труханова острова, где до сих пор живет киевское лето, и почти ничего не изменилось.
Мы встречаем также места и явления, ушедшие навсегда. Например, столпотворения троллейбусов на Крещатике ― когда-то это казалось нормой. А вот водяная мельница сгоревшего ресторана «Млин». В свое время она была настоящей достопримечательностью старого Гидропарка. Ушла в историю и смотровая площадка-тарелка в Мариинском парке, которая радовала нас еще не так давно.
― Вы ведь у отца поздний ребенок. Вряд ли в юности у вас успели созреть какие-то серьезные вопросы к отцу. О чем бы вы сейчас его спросили?
― Я бы не столько спрашивал, сколько наблюдал за ним. Как можно общаться так просто и так приятно с личностями такого уровня, какие бывали у нас дома?! Сейчас у меня масса людей вокруг: с кем-то сложно, с кем-то легко, с кем-то совсем не получается. У него получалось установить контакт со всеми. И все, с кем он пообщался, оставались его друзьями. Вот этому бы я хотел научиться. И еще: высокая интеллигентность. Я не знаю, откуда она у него взялась ― в семье он воспитывался мало, детство было трудным. Но это то, к чему бы я хотел стремиться. И то, о чем я могу сказать.
Интеллигентность формируется не только семьей, но и средой. Если человек каждый день общается с увлеченным ― писателем, производственником, врачом и даже оленеводом, он обогащается значительно быстрее, чем при естественном ходе событий. В эпоху, когда жил Козловский, каждый человек был при деле. Он нескучен и привлекателен для окружающих. Возможно, в этом источник любопытства фотографа и его искренность. Да, нам не показалось: за жизнью на этих фото наблюдал глаз очень доброжелательный. И неординарная личность. Вот таков он, Мастер, так и не снявший автопортрета.
К слову, многие из фотографий, представленных в статье, давно «гуляют» в сети безымянными. Теперь мы знакомы с их автором.
Читайте также: «Умный Киев: какие smart-технологии есть в столице»
Накануне фестиваля современной японской культуры TOKYO DRIFT мы поговорили о столичной жизни с редактором японской версии сайта «Укринформ», бывшим преподавателем и политическим атташе Посольства Японии Хирано Такаши.
Хирано рассказал, что его удивляет в Украине, по чему он скучает и какие истины и ценности транслирует в нашем обществе.
Расскажите, как вы оказались в Киеве, чем здесь занимаетесь?
В января 2014 года во время Майдана я начал работать в посольстве Японии в Украине. В прошлом году ушел с этой работы, и теперь работаю в Национальном информационном агентстве «Укринформ».
Расскажите про свой город
Я из Йонаго на западе Японии. Это маленький город с большой природой. Я родился между горами и морем. Там всегда очень дождливо, а зимой идет снег. Лето же жаркое и влажное. Проживал в Токио в течение нескольких лет после поступления в университет.
Что удивляет в Украине?
Народная социальная сеть, когда люди передают деньги водителям через других пассажиров в маршрутках (смеется).
А если серьезно, то коррупция в обществе, или, точнее, ее восприятие населением.
Чего не хватает японцу в Украине?
Сегодня такого мало. В Украине есть довольно много всего. Если сильно, то, наверное, скучаю по традиционной японской еде «натто». Это липкие бобы со специфическим запахом, подходит к отварному рису. Но в целом в Украине мне всего достаточно.
Какие собственные традиции/привычки пытаетесь распространять здесь?
Логическое мышление, которое должно отличаться от эмоциональной реакции, и стратегическое планирование. Понимание важности соблюдения правил с возможностью менять их через конкретные процедуры.
Есть места в Киеве, которые напоминают Токио?
Центр города — это Токио. Ощущение японской столицы возникает на центральных киевских улицах, в уютных заведениях. В целом среди украинских городов Киев больше напоминает Токио своим масштабом, мультикультурностью, зрелостью и толерантностью населения, динамичностью. Киев имеет общий характер столицы великой страны. Он спокойно принимает всех без исключений. Комфортный для местных и иностранцев. Имею в виду центральные части города. Спальные районы — это уже другая история.
Какой он, Киев глазами японца?
Киев выглядит как типичный европейский город для многих японцев, если они не сравнят его с Лондоном или Парижем. В представлении японцев он европейский — начиная от архитектуры и заканчивая кухней. Что касается менталитета киевлян, это вопрос, где можно спорить часами.
Любимая еда в Украине и Японии?
В Японии — это соба (гречневая лапша) — традиционное блюдо в Японии. Хоть мы и готовим гречку по-разному, но это то блюдо, которое объединяет Украину и Японию.
Из украинской кухни я люблю разные супы: капустняк, борщ, солянку, гороховый суп, окрошку.
Разговор с Хирано вдохновляет на то, чтобы расширить горизонты и познавать новые культуры. Ведь есть так много прекрасных вещей, которым нам можно поучиться. А как развлекаться и радоваться жизни покажут на фестивале современной японской культуры TOKYO DRIFT 22-23 июня на Арт-заводе «Платформа».
Читайте также: «10 мыслей о Киеве: американец Мэтт Такер».
Red Hot Chili Peppers, Muse, Gorillaz, Massive Attack, Bonobo, Young Fathers, Тоve Lo, Thirty Seconds to Mars, Bring Me The Horizon, Die Antwoord, Nothing But Thieves, MØ, Rag’n’Bone Man — каждый из этих артистов достоин афиши крутого зарубежного фестиваля. Но все они или уже выступали или будут выступать здесь, в Киеве, на UPark Festival.
16-18 июля фестиваль пройдет в столице уже в третий раз. Опробовав НСК «Олимпийский» и стадион «Динамо» им. В.Лобановского в этом году UPark переместился в более фестивальный Sky Family Park. О смене локации, ожиданиях и сложностях организационного процесса «Нашему Киеву» рассказал организатор фестиваля Николай Исидоров.
О том, с чего все начиналось
Мне всегда была интересна музыка. А когда-то давно, во время вечерних посиделок с друзьями у океана, мне впервые захотелось организовать концерт крутого исполнителя, которого мы в тот вечер слушали, в Киеве. Это были Muse — хедлайнеры первого UPark Festival.
Наверное тогда для меня просто не существует такого понятия как «мечта», да и сейчас его нет. Скорее, есть желания и конкретные цели. И если я их перед собой уже ставлю — всегда стараюсь воплощать. К тому же я верю в судьбу, а моя судьба — это концерты.
Можно сказать, что к созданию фестиваля меня привела целая цепочка событий, каждое из которых сыграло свою роль. Это и тот самый вечер на побережье, и посещенные мной концерты, и даже плейлист в моем плеере.
О планировании и подготовке фестиваля
Думаю, правильнее всего будет сказать, что UPark Festival не заканчивается для меня никогда.
Конечно, сразу после прошлогоднего фестиваля мы взяли небольшую паузу, чтобы выдохнуть, в конце концов — все мы живые люди. Но уже с осени начали готовиться к следующему. Это только кажется, что фестиваль выходит в анонс за полгода, а длится всего несколько дней. Вы даже не представляете сколько скрытых вопросов стоит за его организацией.
Кроме технических моментов и обустройства площадки, еще есть переговоры с менеджментом артиста — это также огромный кусок работы, который никогда не бывает быстрым. Если речь идет о звездах «А-класса», как те, которых привозит UPark, то с их менеджментом можно общаться годами, прежде чем услышишь от них «да». Поэтому отвечу так: подготовка к фестивалю начинается с первого письма, которое букер отправляет менеджеру артиста с предложением выступить на UPark. А дальше начинается долгий и кропотливый переговорный процесс.
О людях, которые помогают в организации
Основной костяк команды состоит максимум из 15 человек. Сюда входят букинг-агент, исполнительный и финансовый директора, продакшн и hospitality менеджеры,
юрист, бухгалтер, билетный менеджер и пиар-команда в лице dontstop agency.
Но, кроме этого, с нами работает команда раннеров и наши постоянные подрядчики — Zinteko, «Хипакома», B&F Catering. Еще мы набираем волонтеров в своих соцсетях. К слову, набор последних как раз идет в нашем facebook прямо сейчас.
Об именитых артистах и переговорах
По-настоящему знаменитых артистов тяжело «заманить» на любой фестиваль, если это не Glastonbury, конечно. Хотя не исключено, что у тех тоже бывают сложности.
Нужно понимать, что графики крутых музыкантов расписаны на годы вперед. Помимо этого, в прошлом нам, да и не только нам, пришлось столкнуться с дополнительными сложностями, связанными с нестабильной политической ситуацией в стране. Было время, когда нам приходилось фотографировать улицы Киева и записывать видеообращения фанов, чтобы показать артистам, что в Украине безопасно. К счастью, это уже часть истории.
Что же касается имиджа, в 2019 году, когда на сцене UPark Festival уже выступили такие всемирно известные артисты, как Red Hot Chili Peppers, Muse, Gorillaz, Massive Attack, Bonobo, Тоve Lo и другие, нам больше не нужно доказывать, что мы — стоящее событие, в Европе нас знают.
Интерес к UPark среди мировых агентов топ-артистов значительно возрос, на данный момент некоторые из них уже начали с нами обсуждение совместных планов на 2020-й год. Конечно, получать такие письма — супер-приятно. Когда представители легендарных артистов сами выходят на связь — это уже о многом говорит, это значит, что ты лучший не только в своей стране, но и возможно где-то за ее пределами.
О фестивальной локации и разрешениях
Конечно, любое массовое мероприятие в обязательном порядке должно быть согласовано с городскими властями, тем более фестиваль. К счастью, в КМДА понимают: UPark Festival — это уже часть событийного туризма. У нас такой лайнап, что к нам едут не только со всей Украины, но и из других стран.
Что касается локации, в этом году мы рассматривали несколько вариантов, все они были очень разные. В конце концов приняли решение остановится на фестивальном формате и уже осенью точно знали: в этом году UPark Festival пройдет в Sky Family Park. Выбрали его, потому что здесь, по нашему мнению, можно создать практически идеальную атмосферу городского фестиваля — оазис с зелеными газонами, со всех сторон окруженный водой.
О том, как выбрать правильное место
Не могу отвечать за всех, все зависит от целей и тематики самого фестиваля. Если говорить конкретно о UPark, мы всегда были и остаемся, в первую очередь, музыкальным событием. Самую важную роль для нас играют сцена и звук. Мы работаем с артистами того уровня, которые играют свои лайвы только на первоклассном оборудовании. К примеру в прошлом году только Gorillaz привезли с собой в Украину 10 фур техники. А для Massive Attack, у которых одним из главных составляющих шоу является вижуал, мы вешали огромный экран высотой 8 и шириной 16 метров. В этом году удивить обещают Bring Me The Horizon, они везут с собой тонны техники и зрелищное пиротехническое шоу.
Конечно, еще на стадии подготовки к фестивалю, мы думаем о том, как разместить сцену и зоны так, чтобы обеспечить зрителям максимальный комфорт, ведь весь UPark Festival делается прежде всего для них и ради них — зрителей. Ну а к прочему — этим летом мы решили отойти от стадионного формата в сторону более фестивального. В этом году кроме музыки у нас будет большой бассейн с фламинго, фудкорт, детский городок с аниматорами для гостей с детьми, разнообразные активности от спонсоров.
Одним словом, на UPark будет все, чтобы гости фестиваль смогли весело провести эти несколько летних дней. На фестиваль можно будет прийти днем и перед выступлением любимого артиста хорошо отдохнуть на самой локации.
О проблемах со звуком
Ответ очень простой: работайте только с профессионалами. Если звук будет недостаточно хорош, западный артист может просто не выйти на сцену и фестиваль не состоится. Мы предпочитаем так не рисковать.
О лайнапе
Важно, чтобы артист был интересен не только на видео или при прослушивании его дисков, а именно в живом исполнении. Мы привозим тех, в ком уверены. Thirty Seconds to Mars — один из лучших живых коллективов современности. Все знают, что на своих лайвах они используют множество «концертных» фишек, некоторые фанаты только ради этого гоняются за Джаредом Лето по всему миру. О лайвах Rag’n’Bone Man тоже ходят легенды, говорят, живьем этот артист звучит еще круче, чем в записи. MØ отлично зарекомендовала себя во время выступления на больших мировых фестивалях. Тоже самое можно сказать и о Bring Me the Horizon — это коллектив, проверенный временем. Ну и мало кто еще из украинских артистов умеет зажигать на сцене так, как Иван Дорн.
Об ожиданиях в этом году
Могу сказать так: у меня нет сомнений, что шоу, которые покажут Thirty Seconds to Mars, Bring Me The Horizon или Die Antwoord будут классные. Но лично мне всегда интересно наблюдать за «молодой кровью». Одно из правил UPark Festival — открывать для наших посетителей новых классных артистов. Когда-то мы были первыми, кто привез в Киев Nothing But Thieves, а сегодня они уже снимают у нас клипы и от них фанатеет половина Украины. В прошлом году мы привезли обладателей Mercury Prize — Young Fathers, и я уверен, после этого лайва у них тоже значительно прибавилось поклонников в нашей стране. В этом году мне очень интересно услышать дуэт Missio — это очень красивая музыка, и я надеюсь, что мы снова откроем Киеву нового классного артиста. Знаю, что очень давно ждут MØ, я тоже жду — приятно исполнять чьи-то мечты. Ну и конечно мне тоже очень интересно услышать знаменитый Human в живом исполнении Rag’n’Bone Man.
UPark Festival состоится 16-18 июля в Sky Family Park. За три дня свои лайвы на фестивале сыграют: Rag’n’Bone Man, Die Antwoord, Thirty Seconds to Mars, Bring Me the Horizon, MØ, Nothing But Thieves, AJR, Ivan Dorn, SWMRS и Pale Waves. Билеты уже в продаже
Читайте также: «Почему все в восторге от лайнапа UPark Festival и зачем туда идти».
Антон Гливинский и Роман Жихарский по профессии совершенно далекие от музыкальной сферы люди: первый ― владелец PR-бизнеса, второй ― и вовсе гинеколог. Ребята еще в школе мечтали стать музыкантами, исполнять собственные песни и собирать стадионы. Со временем о своем желании они забыли, но 20 лет спустя все же воплотили его в жизнь ― записали песню и смогли пробиться на радио.
О чем нужно знать начинающим музыкантам и куда обращаться, если очень хочется петь, ― на личном опыте в нашем материале.
Решили стать музыкантами
Антон Гливинский и Роман Жихарский ― друзья детства. Они вместе учились в школе, оба жили далеко от нее и добирались на уроки на автобусе. В одну из таких поездок в 1998 году Антон и Роман решили, что было бы неплохо заняться музыкой.
Антон: Мы тогда учились в 10 классе, хотелось нравится девушкам. Шутка, конечно, ― хотели себя реализовать. Рома учился играть на гитаре в музыкальной школе, и я предложил ему заняться музыкой. Он говорит: «А, давай! Я всю жизнь об этом мечтал». Договорились, что он будет играть на гитаре и писать музыку, а я, поскольку ничего не умею, буду писать тексты и петь, ― рассказывает Антон.
Первые песни, говорит Антон, были сложными: о тяжелых материях, с глубинным смыслом и причудливыми конструкциями. «10-11-й класс все-таки», ― смеется он. Тогда же была написана песня, которая попала в ротацию на радио в этом году, ― «Сніг».
Антон: Изначально она была русскоязычная и называлась «Снег ― это я». Она сильно отличалась по смыслу от той версии, что получилась в итоге. Все-таки русский текст я писал в 16 лет, и, честно говоря, сейчас не совсем понимаю, какой смысл тогда в него закладывал.
Роман: Антон у нас был очень любвеобильный, молодой и горячий парень. Это сейчас он уже остепенился. Я уверен, что песня «Снег ― это я» была о какой-то очередной сильной любви (смеется).
Антон: Вообще наша первая песня называлась «Плохо». Тогда группы «Хорошо» еще не было ― мы не могли придумать название. Хотели что-то серьезное вроде «Роза ветров», был даже вариант вокально-инструментального ансамбля «Розочка». Но в итоге решили: нужно название, которое стадион сможет легко прокричать, ― да, мы были амбициозными ребятами. Подумали: есть песня «Плохо», давай сделаем группу «Хорошо».
Сделали перерыв
После школы Антон и Роман поступили в университеты, Роман женился. Заниматься музыкой ребята почти перестали.
Роман: Желание петь вроде и осталось, но времени на это не было. Антон по-прежнему писал много текстов, а я ушел в сторону ― долго не писал музыку.
Антон и Роман родом из Донецка, и в 2014-м, с началом войны, они с семьями перебрались в Киев. Здесь тоже было не до музыки ― нужно было обустраивать жизнь в новом городе. Но в 2017-м ребята, попивая вино в одном из столичных ресторанов, все же вернулись к детской мечте.
Роман: Мы решили так: если сейчас этим не займемся, то не займемся этим никогда. Или мы в этом году делаем настоящий трек, или забываем эту историю и больше к ней не возвращаемся.
Возродили мечту
Ребята решили выпустить песню «Снег ― это я». Ее демо-версия была записана еще в 2000-х, но качество композиции очевидно не дотягивало до понятия «формат». Пришлось искать саунд-продюсера ― это первый шаг на пути к профессиональной музыке.
Роман: По сути, песня начинается с выбора саунд-продюсера. Он оформляет материал, знает базовые правила, которые помогают сделать песню форматной. Говорит, что припев не звучит или песня слишком скучная и замудренная. Саунд-продюсер предлагает варианты и точно знает, как превратить ваш материал в песню.
Формирование финального аудиотрека ― очень длительный, тонкий и профессионально не простой процесс. Все, записанное в студии, собирается и склеивается воедино.
Роман: Сначала делают сведение, чтобы все музыканты играли в ритм и ноты. Потом трек отправляется на мастеринг, где его выстраивают по частотам, настраивают громкость каждого инструмента и общую громкость трека. Так что если вы хотите выйти на профессиональный уровень и хотите, чтобы вас услышали, без саунд-продюсера не обойтись.
Антон: В принципе, если сильно захотеть, можно сделать все это и дома. Но это займет настолько много времени и сил, что деньги стоят дешевле, чем все затраченные ресурсы.
Роману и Антону повезло: их познакомили с Милошом Еличем, клавишником группы «Океан Эльзы». Он как саунд-продюсер работал с Христыной Соловий, Kozak System и другими известными украинскими исполнителями. Ребята дали послушать ему пять своих песен, записанных под гитару. Милош сказал, что с этим материалом можно работать.
Антон: Найти саунд-продюсера ― не проблема. В интернете море информации. Если нравится альбом какого-то исполнителя, можно узнать, кто выступил его саунд-продюсером и обратиться к нему.
Записали песню
Шаг второй ― найти студию. Антон и Роман записывались у Милоша. Ребята отмечают, что как и в случае с поиском саунд-продюсера, найти студию звукозаписи не составляет труда.
Роман: Сейчас на рынке есть предложения, где песню предлагают полностью спродюсировать под ключ. Стоит это от 200-300 долларов до двух-трех тысяч и больше.
Команда музыкантов ― это третий шаг. Хорошо, если они есть: например, вместе с Романом и Антоном в свободное от основной работы время играют несколько профессиональных музыкантов ― клавишник, бас-гитарист и барабанщик. Это давние знакомые ребят, и песню «Снег ― это я» Антон и Роман записывали с ними. Но в случае отсутствия таких знакомых, профессиональных музыкантов, которые запишут с вами трек, можно найти и в интернете.
Антон: Мы из своего кармана оплачивали студию, запись трека, продюсирование, бек-вокалистку. С музыкантами мы давно дружили, поэтому они брать деньги отказались. Когда песня была готова, пошли с Ромой в ресторан и отметили это дело с шампанским.
Написали новый текст
Антон рассказал о песне друзьям из одного телеканала. Те предложили дать послушать трек продакшену ― мало ли, возьмут для какого-нибудь сериала.
Антон: Друг спросил, на каком языке песня. Ну, на русском. И вдруг ответ: «Чувак, извини, квоты». В итоге еду я как-то домой, напеваю что-то в машине под минус «Снег ― это я». Попал в пробку, вижу указатель на Оболонь. «Оболонь ― тане сніг в долонях» ― так и написал украинский текст. Роме понравилось, и мы в студии переписали трек. Он стал называться «Сніг».
Украинская и русская версии песни ― композиции с абсолютно разным смыслом. Ребятам украинская версия нравится больше ― она, как они говорят, взрослее.
Языковые квоты ― отдельный вопрос для музыкантов. Квоты ввели в 2016-м, начали с требования в 25% украиноязычной музыки в эфире радиостанций. В этом году они составляют уже 35%. Но есть исключение: для радиостанций, в эфирах которых более 60% музыки звучит на языках ЕС, квота стабильная ― 25%.
Языковые квоты на телевидении еще выше: 75% на общенациональном телевидении и 60% для местных каналов. Именно поэтому Антон советует по возможности писать тексты на украинском ― это даст больше шансов, что вашу песню возьмут в ротацию.
Роман: Мы раньше как писали песни? Ну придумали текст и ок. А когда окунулись в эту атмосферу профессионально, поняли, что еще нужно думать, как правильно подать текст. Есть определенные рекомендации, которые помогают сделать песню лучше и форматнее: сколько должно быть припевов, как они должны звучать, как скомпоновать слова.
Антон: Сейчас у нас есть правило ― объяснять в текстах вещи простыми словами: простой текст без заумных конструкций, слова со смыслом и вещи, которые помогают в голове визуализировать историю из песни. Например, в треке «Сніг» есть строчка «в квартирі десь на краю Оболоні». Она рождает в голове слушателя картинку, и ему проще понять смысл, заложенный в песне.
Оформили права и попали на радио
Уже с готовой песней ребята обратились в музыкальный лейбл ― компанию, которая управляет юридическими правами на трек. Это, по словам Романа, крайне важный момент, который точно стоит учесть начинающим музыкантам. Двигаться в этом направлении ребятам подсказали знакомые.
Роман: Если песня станет популярной, деньги она будет приносить тому, кто оформил на нее права. И если вовремя этого не сделать, другие могут вас опередить и оформить права на себя.
Антон: Плюс с прав на песню можно получать роялти, хоть и небольшое. Мы, правда, еще его не получали и пока даже не понимаем, какая это будет сумма. А еще лейбл отправляет песню на радиостанции и публикует ее на всех стриминговых сервисах ― iTunes, Spotify и других. Найти лейбл можно в интернете, в Украине их около 10.
Ну, а дальше Роман и Антон стали стучаться во все двери: «залили» трек в YouTube, спрашивали в Facebook, кто может помочь с контактами на радио, и, помимо лейбла, сами стали отправлять по электронной почте свой трек на всевозможные радиостанции. В Facebook посоветовали отправить песню на радио Джем ФМ ― одну из немногих, где берут в ротацию треки начинающих музыкантов. В итоге откликнулись Радио Шансон и Джем ФМ.
Антон: На Джем ФМ есть рубрика-конкурс «Дари року», где «крутят» треки молодых исполнителей, а слушатели голосуют за понравившийся. Если песня выигрывает недельный этап, а потом месячный, ее берут в ротацию. Наш трек «Сніг» стал лучшим за месяц и попал в ротацию. Через неделю мы уже были на 20-м месте чарта «Непопса», а через четыре выиграли его. Весь этот период сложно описать словами ― только реакцией «Аааааааа!».
Антон говорит, что сейчас есть целый ряд ресурсов для молодых музыкантов. Например, платный ресурс tophit.ua, который контролирует, сколько раз та или иная песня прозвучала в эфире радиостанций. Главное ― стучаться и использовать все возможности.
Будут продолжать дальше
Антон и Роман решили: если с первой песней получится, они будут заниматься этим и дальше. Если нет, значит, они просто исполнили детскую мечту.
Антон: Мы сейчас не стали супер-известными чуваками ― мало кто знает группу «Хорошо». В Shazam за три месяца нашу песню прослушали около тысячи человек, из них раз 10 я (смеется). Но главное, мы поняли, что у нас есть своя аудитория, а значит есть, для кого это делать. В совокупности на всех ресурсах мы собрали порядка 500 тысяч прослушиваний ― немного, хотелось бы больше. Но люди отзываются, пишут, что эта песня похожа на их историю.
Антон и Роман хотят заниматься музыкой и дальше: в ближайшее время планируют записать еще несколько песен, чуть позже ― снять клип и даже записать альбом. А еще хотят на музыке зарабатывать.
Антон: Не скрываю, хотелось бы для начала выйти в ноль, а потом на заработанные деньги записывать следующие песни. Ведь зачем заниматься каким-то делом и при этом не стремиться чего-то достичь? Нужно стучаться, всем писать, спрашивать, к кому обратиться. Да, нужно быть готовым, что кто-то не отреагирует, но очень многие готовы помочь, дать рекомендации. Так что возможно все, главное ― сильно этого хотеть и не бояться обращаться к людям.
Читайте также: «Почти по-летнему: 8 самых уютных террас в ресторанах Киева»